Уроки, которые я получал

Многим интересно, как все это произошло, и как начался путь Кёкусин в России. А все получилось как-то само-собой. Я никогда не думал, что буду заниматься каратэ и одним из самых его жестких стилей.

Урок «Гения»
С самого детства я любил заниматься спортом. Никогда не пропускал уроков физкультуры, любил гонять мяч во дворе, а когда в школе образовалась секция по атлетической гимнастике, был одним из самых активных ее энтузиастов. Однако сложилось так, что серьезно спортом заниматься не удавалось. На первом месте стояла учеба.
В пятом классе у меня возник конфликт с моими друзьями. Они хорошо учились, а я в основном любил порезвиться в школе и иногда их обижал в своих играх. Однажды они сказали про меня, что «сила есть - ума не надо». Это здорово меня задело и через полгода я смог их нагнать в учебе. Но после этого стыдно было отставать и учеба захватила все мое свободное время.
Думаю, что уже в то время я интуитивно начал понимать, что при обладании силой, нужен ещё больший ум, чтобы ею распорядиться. Успехи в учебе и пробуждении воли к преодолению препятствий фактически стали ступенькой в самопознании и самоконтроле.
После окончания школы я поступил в Московский горный институт, а через два года получил от института направление для продолжения учебы в Польше.
Это было в 1969 году и тогда в Москве на окраинах шел фильм «Гений дзюдо», где первый раз мелькнуло упоминание о каратэ. Вся Москва махала руками, но никто не представлял, что это такое.

Приобщение к традиции
Когда я приехал в Краков, то в нашем общежитии увидел объявление спортивного клуба «Висла» о наборе в секции самозащиты и на плакате был прекрасный снимок бойца разбивающего черепицу и экзотические слова - каратэ, дзюдо, джиу-джитсу.
В этой секции моим первым тренером и учителем стал А. Древняк. Вскоре к занятиям присоединился и А. Авдеев. В то время никто не имел полной информации о технике, все приходилось собирать по крупицам, но мы твердо называли себя приверженцами Кёкусинкай. И в этом большую роль сыграла книга М. Оямы «Это каратэ».
Особенно всех нас увлекло тамэсивари. Вдохновляясь легендами, мы часто устраивали соревнования в силе удара. Они доходили до смешного - били все подряд.
Когда в Кракове на базе Горно-металлургической академии А. Древняк образовал первую секцию только по каратэ, я ушел в нее заниматься и стал одним из инструкторов.

Уроки с «Войковской»
1973 году я вернулся в СССР. В это время в Москве уже были известные школы А. Штурмина и Сато, однако в них были другие физические нагрузки и другая атмосфера, сильно отличавшаяся от того, к чему я привык в Кракове. Я организовал свою секцию на базе сотрудников Института радиоэлектроники, которую возглавлял Р. Шефталь. Он и был в то время моим старшим помощником. В это время все были полны энтузиазма и, когда я служил год в армии, меня активно заменяли А. Авдеев и Н. Мельничук. В 1975 году я возобновил контакт с А. Древняком и наша секция набрала новые обороты. Он дважды приезжал к нам в Москву, а летом 1976 года я принял участие в Летней школе в Польше под руководством сихана Лука Холлендера и сдал экзамен на первый дан. В это время никто из спортивного руководства не опасался каратэ и наша секция, которая получила название «На Войковской» отвоевала себе место и получила известность. К нам стали приезжать ребята из других городов, и первым появился А. Абросимов из города Чайковский. Мы стали организовывать свои турниры, проводить методические сборы. Практически каждое лето я принимал участие в Летней школе под руководством ведущих европейских мастеров Л. Холлендера, X. Коллинза. В этот период в работу секции активно включились А. Айдаков и В. Пантелеев и на базе Киевского райкома комсомола была создана официальная организация, которая стала активно набирать обороты.

Нельзя даже то, что можно
В 1980 году в СССР было официально признано бесконтактное каратэ и, как всегда, началась борьба за портфели. Так получилось, что некоторые из лидеров пошли по собственному пути, но все же оставался костяк во главе с В. Слуцкером, который старался культивировать идею контактного каратэ. Некоторые спортсмены приспособлялись к бесконтакту, но в это время принадлежность их к Кёкусинкай все равно рассматривалась с отрицательной стороны, хотя несколько из моих учеников вошли в кадровые структуры спорткомитета. Все-таки каратэ официально существовало недолго и опять пришлось уйти в подполье.

Можно даже то, что нельзя
Более трех лет пришлось заниматься в лесу. И эти годы оказались наиболее плодотворными. Совместно с В. Фоминым были написаны методики, которые с созданием Федерации вышли в свет. Идея была такова - поскольку мне предстояла заграничная командировка, а ученикам надо было облегчить самостоятельную работу, то методические материалы были просто необходимы. Одновременно их можно было опробовать на конкретных спортсменах.
В это время у ребят была единственная возможность заниматься в Свердловске и Хабаровске под руководством С. Степанова и Е. Исакова.
Они значительно способствовали развитию Кёкусин в этот период. Со своей стороны я помогал их росту и в Польше они сами и многие из их учеников сдали экзамены на мастерские степени.

Испытание успехом
В 1989 году, когда стало впервые возможным создать Федерацию Кёкусинкай, они явились ее активными пропагандистами.
Нам всем было очень радостно, что мечта наша осуществилась, и первые мероприятия Федерации были проникнуты духом энтузиазма. И все же мы мечтали влиться в мировое движение Кёкусин. Однако то, к чему мы стремились, изменило свой статус. В 1991 году М. Ояма утвердил устав Международной организации Кёкусинкай, где отметил ее структуру, основанную на национальных организациях, и ввел систему своих полномочных представителей. Он предлагал мне как председателю распустить национальную Федерацию и организовать новую из тех людей, которые будут непосредственно подчиняться ему. Сама эта организация должна была управляться непосредственно им из Японии с правом даже ее роспуска.
В наше время, когда народы борются за свой национальный суверенитет, такие феодальные традиции для нашей федерации были неприемлемы. Соответственно в наших отношениях произошел раскол. Все долгие годы становления я узнавал стиль Кёкусинкай и фундамент школы. Это приносило радость познания и удовлетворение от преодоления препятствий. Теперь же мне, как лидеру пришлось познакомиться с организацией империи Кёкусинкай, причем с теневой ее стороны. Естественно, что вместо радости появились заботы и немалые.

Выбор пути
Недолгая история существования нашей национальной Федерации стала историей самосознания отечественной школы Кёкусинкай. Этому способствовали обширные зарубежные контакты, возможность учиться не только на своем опыте, но также на европейском и мировом опыте, на личном опыте выдающихся мастеров - признанных лидеров в мире каратэ Кёкусинкай. Одним из них оказался сихан Стив Арнэйл - экс-президент Европейской организации Кёкусинкай, президент Британской организации Кёкусинкай, а ныне глава новой Международной Федерации каратэ. Следуя неотъемлемому праву национальных спортивных организаций России состоять членами любых международных организаций, которые их принимают, наша Федерация (не разрывая традиционных связей с ЕКО и ИКО) недавно сделала свой выбор - она стала полноправным членом ИФК. Членство в ИФК - организации базируются на демократических принципах - открывает для федерации Кёкусинкай России качественно новый этап. Руководство ИФК обратилось в нашу Федерацию с просьбой организовать на базе Российской национальной организации суб-комитет, который действовал бы от имени ИФК в зоне Евро-Азиатского региона (территория бывшего СССР), учитывая традиционно сложившиеся связи с бывшими республиками СССР и высокий авторитет России на международной арене. Это позволит значительно повысить статус нашей деятельности, вывести ее действительно на международный уровень. В функции суб-комитета будут входить: организация международных турниров, курсов, проведение международной аттестации и лицензирования инструкторов и т.д. Это повышает нашу ответственность за развитие каратэ Кёкусинкай в столь обширном регионе, но одновременно открывает перед Федерацией России новые, еще не изведанные и, будем надеяться, самые благоприятные возможности.